Пролог

Томас!

К радости и гордости, которые мне доставила твоя просьба написать несколько строк в качестве пролога к твоей книге, добавилось какое-то новое чувство, возникшее неизвестно откуда. И теперь, когда я приступаю к работе, думаю, что причина здесь в том, что твоя книга не требует никакого пролога, потому что она сама является им; разумеется, она пролог не к литературной работе, а к исторической реальности. Все, о чем ты пишешь, смешивая настоящее и прошедшее время, прежде всего относится к будущему. В ней отражена такая твердая уверенность в победе — несмотря на временные поражения, ужасающие преступления, саму смерть нашего замечательного товарища, вдохновившего тебя на эти строки,— что текст книги сам по себе является прологом к будущему, и мы глядим в него, как и сам Карлос, «с оружием в руках, с сердцем, переполненным любовью к людям, голубыми глазами, смотрящими в будущее».

Ты не зря говоришь, что книга была написана «почти полностью в тюрьме и в ней чувствуется одержимость то богом гнева, то демоном нежности». Шутливо, заранее обезоруживая некоторых слишком знающих читателей, ты говоришь, что так же похож на писателя, как Гарсиа Маркес на продавца холодильников. Но читатель, который без предвзятости прочтет твою книгу и увидит, как в среде жизнерадостной и чистой молодежи рождается революционное движение и народный лидер, ставшие уже частью нашей истории и нашей легендой, должен будет возразить тебе, дружески толкнув в плечо. Или же, увидевшись с Гарсиа Маркесом, этот читатель должен будет спросить его, какие холодильники он продает. Конечно же, великий колумбиец является автором не только знаменитого романа «Макондо», но и незабываемых страниц, вошедших в документальную литературу как свидетельство подвига Че в Боливии. Вот рядом с чем я могу поставить твою книгу о битвах и мечтах. Да разве может революционер сражаться не мечтая и мечтать не сражаясь?

Вот, как видишь, хотя я и принимался за работу над прологом со странным чувством, кончил все-таки тем, что написал его. Он написан быстро, но правдиво. Прежде чем закончить, хотел бы сказать несколько слов о прекрасном отзыве, только что появившемся в прессе и лежащем передо мной. В нем «с революционным и сандинистским удовлетворением» сообщается, что вышла книга, в которой показано «всему миру то, что мы все ожидали, — вечное и нерушимое единство Сандинистского фронта национального освобождения». Не многие сообщения в эти дни могли нас так порадовать. Ты прав, Томас, говоря нашему незабываемому Карлосу, что рассвет уже не только мечта. Сейчас, как никогда, твоя книга является прологом — прологом неизбежной победы Фронта, народа Сандино и Фонсеки.

Борьба до победы!

С братским приветом

Роберто Фернандес Ретамар[1]

Введение

Пишущий эти строки так же похож на писателя, как Гарсиа Маркес на продавца холодильников. У этих строк есть, однако, одно достоинство — они почти целиком написаны в тюрьме и в них отражена одержимость то богом гнева, то демоном нежности.

Посвящаю этот небольшой труд моему брату Модесто, самому скромному, упорному, дружелюбному и честному из партизанских командиров, воспитанных Сандинистским фронтом национального освобождения, а также товарищам по борьбе, которые живут, поют и сражаются, какие бы ловушки ни расставлял враг, как бы утомлены они ни были, идя навстречу солнцу и мечте Карлоса Фонсеки.

I

1934

21 февраля 1934 года был убит национальный герой Никарагуа Аугусто Сесар Сандино. Сотни других патриотов, боровшихся вместе с ним, были уничтожены. Тем самым американский империализм и либерально-консервативные круги буржуазии нанесли жесточайший удар всему народному и патриотическому движению страны.

В стране временно перестают существовать революционное руководство, революционная организация, которые могли внести в массы революционное сознание. В политической жизни господствуют традиционные партии[2].

II

В это время и появился Карлос Фонсека. Это был человек с живыми, голубыми, несколько близорукими глазами, серьезный, резкий в движениях, но очень сердечный. Он был подвижен, почти всегда ходил в белых широченных брюках. В институте у него было отлично по всем предметам. На улицах он никогда не замедлял быстрой ходьбы, чтобы оглянуться на провожающих его взглядом адресатов (он работал почтальоном, помогая своей матери, донье Хустине); всегда с книгой под мышкой, чтобы почитать в минуты передышки. Наши первые собрания проходили во дворике Лалы под сенью апельсинового дерева, где было много птиц и ос. Здесь мы открыли для себя Томаса Мора и Джона Стейнбека, потом последовало знакомство с Марксом и Энгельсом, обнаруженными в пыльной библиотеке поэта Самуэля Месы. Ленина в то время мы знали лишь по сноскам, достать его работы было невозможно.

С самого начала на этих вечерах, прерываемых только для того, чтобы выпить чашку кукурузного напитка с молоком, Карлос руководил нашими занятиями. Хотя никто его не заставлял, он направлял наши первые усилия на то, чтобы понять новое, отличное от того, что проповедовалось в классах, печати, церкви.

Вместе с Чико Буитраго он основал журнал «Сеговия», пропагандирующий новые идеи, печатающий статьи, зовущие к новой жизни.

III

Карлос был похож на трудолюбивого муравья, сам печатал на машинке листовки и расклеивал их на стенах домов, распространял (по домам) студенческие и партийные издания. Почти сразу же стала выходить газета «Эль-Университарио» с заголовками, выделенными жирным шрифтом. В ней безо всяких иносказаний помещались статистические данные: 250 000 детей школьного возраста не обеспечены школами и учителями (сейчас[3] их стало уже 400000); 5 процентов налога на экспортируемое золото идет в карман горнодобывающих компаний, их освобождают от уплаты налога на сельскохозяйственные машины и горнорудное оборудование, автомобили, электрооборудование и т. д. В результате наша страна платит иностранцам, эксплуатирующим наши природные богатства, за то, что они вывозят золото. Нам остается только дырка от бублика.

1944

В Никарагуа возникают первые левые группировки, деятельность которых строится на основе положений, сформулированных Эрлом Браудером[4].

IV

В это время половина из нас вступила в Социалистическую партию, и Карлос руководил первым марксистским кружком никарагуанских студентов. Одним из его членов был Сильвио Майорга.

— Сандино, — сказал однажды Карлос, — это своего рода путь борьбы. Было бы легкомыслием низвести его до категории рядового явления. Я думаю, что следует изучать его идеи.

Он предложил глубже изучить идеи Сандино. Помню его неистовую жестикуляцию, которой он выражал возмущение, когда принес книгу «Эль Кальварио де лас Сеговиас» («Мученик из Сеговии»), где делается попытка опорочить фигуру бессмертного героя. Это была первая книга, с которой мы познакомились. Потом были «Сандино, или Трагедия народа» Софониаса Сальватьерры, честного историка и человека, книга одного испанца с длинным и незапоминающимся именем, произведение Кальтерона Рамиреcа и, наконец, работа Селсера. Карлос старательно, с неослабевающим постоянством делал заметки, выписывал фразы из многочисленных и красочных писем Сандино. Из этих выписок он составил «Сандинистскую идеологию» — свод основных идеологических установок, которым пользуются члены СФНО.

1956

21 сентября Ригоберто Лопес Перес, ставший впоследствии национальным героем, казнит тирана Анастасио Сомосу Гарсиа для того, чтобы «Никарагуа снова стала свободной, не знающей позора и оскорблений...».

V

В 1957 году Карлос поехал в Москву на Всемирный фестиваль молодежи в качестве делегата от Социалистической партии. Из Праги он с трогательной преданностью написал своей матери письмо. Несмотря на слабую память, я выучил наизусть одно из этих полных сыновней нежности посланий:

«Я почти счастлив, мама, в окружении веселых ребят, слыша новые слова, видя прекрасные, огромные, гостеприимные города. Мы называем друг друга товарищами, хотя мне хотелось бы называть всех братьями. Я говорю «почти счастлив», потому что рядом нет Вас, чтобы я мог обнять Вас и разделить эти удивительные мгновения».

По возвращении в Никарагуа он написал «Никарагуанец в Москве», где с присущей ему прямотой, в увлекательной форме передает свои впечатления.

В университете он был постоянным участником предшествующих Сандинистскому фронту подпольных антидиктаторских организаций, руководителем студенческих митингов в самом университете и на улицах, организатором первой общенациональной студенческой забастовки, охватившей и начальные школы, продолжавшейся 48 часов. «Рука Москвы», — заявляла газета «Новедадес»[5]. Забастовка ставила целью освобождение из тюрьмы нескольких преподавателей и одного студента, несправедливо осужденных Военным советом.

Карлос ведет агитационную работу в университете, организует в различных районах Леона «народные комитеты». Они выдвигают требования экономического характера, которые затем перерастают в политические.

1958

Оружие борца берет в руки ветеран движения Сандино Район Раудалес, который погибает вскоре в столкновении с Национальной гвардией.

VI

В 1957 году образуется «Новая Никарагуа» — движение, которое разворачивалось медленно и нескладно. Однако это было первым шагом группы, решившей пробиться к солнцу через подземные ходы подполья.

Идеологическим центром движения стало издание «Новая Никарагуа», опубликовавшее работы Селcера и некоторых других революционных писателей.

В то время все это было очень сложно, но и чрезвычайно важно, если принять во внимание культурную и идеологическую обособленность никарагуанского народа, которая еще со времен освобождения от испанской колониальной зависимости окружала его как стена, построенная с патриархальной тщательностью и охраняемая громкими словами, оружием и юридически узаконенными мерами всех правителей, начиная с основателя сомосовской династии. Эта обособленность была настолько полной, что, когда автор этих строк поступил в университет и познакомился с группой студентов, которые впоследствии стали ректорами и банкирами, он, как и другие, полагал, что Айя де ла Торре[6] был революционером-марксистом и что в Никарагуа не существовало партии рабочего класса. Понятно, что в то время никто из никарагуанских «революционеров» и пальцем не шевельнул, чтобы привлечь на свою сторону студентов. Только спустя приблизительно четыре года, когда в университете появился Карлос, Социалистическая партия вспомнила, наконец, о существовании студентов. Позднее Карлос с полным основанием заметил, что революционный процесс в Никарагуа после смерти Сандино начался скорее из-за чувства стыда, чем сознательности участвовавших в нем.

Победа вооруженной борьбы на Кубе принесла не только радость. Она как вспышка осветила то, что стояло за наивными и скучными, бытовавшими тогда догмами. Кубинская революция была, безусловно, страшным кошмаром для правящих классов Латинской Америки. Для нас Фидель был возрожденным Сандино, ответом на наши вопросы, оправданием наших еретических мечтаний.

1959

Победа вооруженной борьбы на Кубе пробуждает энтузиазм никарагуанского народа и поднимает его на борьбу против тирании. Организуются воздушные десанты в Оламе и Мольехонесе. Национальная гвардия захватывает несколько десятков хорошо вооруженных бойцов. Погибают участвовавшие в экспедиции бывшие военные — капитаны Виктор Мануэль Ривас и Наполеон Убилья.

В июне партизанский отряд «Ригоберто Лопес Перес», в подготовке которого принимал участие команданте Эрнесто Че Гевара, был атакован в пограничном с Гондурасом местечке Эль-Чапарраль войсками обеих стран. Убиты несколько человек, тяжело ранен Карлос Фонсека.

23 июля в знак протеста против этой кровавой расправы на улицы города Леона вышли студенты. Их обстреляла Национальная гвардия, убив четырех студентов и ранив более ста.

VII

Мы выезжаем из Никарагуа в Коста-Рику и там создаем организацию под названием Никарагуанская революционная молодежь. Карлос едет из Сан-Хосе на банановые плантации, принадлежавшие американцам, где живут никарагуанцы и некоторые «тикос»[7]. Рядом с ним, как и прежде и позже, Сильвио Майорга — герой, павший у Панкасана.

Он едет в Гватемалу и Венесуэлу. Потом впервые тайно проникает в Никарагуа. Хотя он еще и новичок в этом деле, но, находясь на нелегальном положении, пытается придать новое направление работе Патриотической молодежи, на членов которой он имеет большое влияние. Разумеется, Социалистическая партия выражает недовольство подобной деятельностью и помещает в еженедельнике заметку, в которой сообщает о прибытии в страну «молодого и отважного студенческого борца Карлоса Фонсеки». Его немедленно арестовывают и высылают из страны на военном самолете прямо в Гватемалу. Из Гватемалы ему удается перебраться в Мексику к профессору Эдельберто Торресу, к которому ол всегда питал особую симпатию, разделяемую всеми нами. Профессор Торрес пишет книгу о Дарио[8], известном и чтимом всеми образованными людьми испаноязычных стран, и посвящает ее Карлосу.

Из Мексики он в 1959 году уезжает в Гондурас и вступает в отряд, который был разбит в Эль-Чапаррале объединенными гондурасскими и никарагуанскими военными силами — КОНДЕКА (тогда он, правда, еще не имел этого названия). Штаб операции располагался в посольстве США в Тегусигальпе. Пуля из карабина М-1 пробила Карлосу легкое. Поскольку он не стонал, гондурасские солдаты сочли его мертвым. Они почти похоронили его. Он не стонал и во время мучительного пути в Тегусигальпу. Мы с Сильвио были в кафе в Сан-Хосе, когда доктор Энрике Лакайо Фарфан, человек, известный своей честностью, принес нам весть о его «смерти».

Я начал плакать навзрыд (теперь я тебе могу сказать об этом, Карлос), и один «тико» сказал: «Посмотрите на этого парня, плачет, как какая-то девка». Сильвио, который тоже плакал, поддержал его: «Не будь трусом». Карлос был только ранен, хотя и тяжело. Перед событиями в Эль-Чапаррале он позвонил нам, торопя с приездом в Тегусигальпу.

— Но как мы можем приехать, — сказал я,— если у нас нет денег?

— Думаю, — ответил он,— у вас хватит воображения, чтобы добраться сюда, хотя бы для этого и нужно было пуститься вплавь.

Когда мы начали готовиться к переходу в Гондурас, появился посланец от начальника отряда Сомаррибы[9], который пообещал зачислить нас во вспомогательную группу, разумеется, условно.

VIII

Мы снова встретились с Карлосом на Кубе. В Гаване у него установились близкие дружеские связи с Тамарой Бунке (Таней, героически погибшей в Боливии). Подружился он и с команданте Геварой.

Сильвио съездил в Каракас и привез группу никарагуанцев. Ликующие улицы Гаваны оглашались весельем наших соотечественников. Они-то и стали первыми бойцами-сандинистами, принявшими участие в военных действиях в местечках Бокай и Рио-Коко[10]. Карлос отправился в Гондурас, чтобы подготовить условия для нашего возвращения. В июле 1961 года в городе Тегусигальпа при непосредственном участии Карлоса Фонсеки, Сильвио Майорги и автора этих строк основывается Сандинистский фронт национального освобождения.

Первыми членами СФНО были Сантос Лопес, Хорхе Наварро, Ригоберто Крус, Франсиско Буитраго, Фаустино Руис, Хосе Бенито Эскобар, Виктор Тирадо и Херман Помарес.

Название организации предложил, боролся за него и отстоял Карлос.

1960

В горах Никарагуа разворачивается партизанское движение. В борьбе пали мелкий землевладелец Чале Аслам, журналист Мануэль Диас Сотело, бывший солдат Национальной гвардии Хулио Алонсо, ветеран движения Сандино Эриберто Рейес.

В самой Никарагуа создается организация Никарагуанская патриотическая молодежь, а за границей — Никарагуанская революционная молодежь.

IX

В 1962 году молодая революционная организация насчитывала 60 человек. Обосновавшись в районе реки Патука в Гондурасе, члены ее почти весь год проходят военную подготовку в сельве, страдая от птиц, ядовитых тварей, клещей, полноводных рек с быстрым течением.

Первыми, кто посетил военный лагерь на реке Патука, были Карлос Фонсека и полковник Сантос Лопес.

Так произошло объединение двух поколений никарагуанцев, разделявших веру в историческую актуальность идей Сандино. Полковник Сантос Лопес входил в состав «Коро де анхелес» («Хор ангелов») — военного соединения в армии Сандино, специализировавшегося на операциях с участием подростков. Это были отважные ребята, совершившие немало подвигов.

Связь между Карлосом и полковником Сантосом Лопесом была неожиданной. Старое и новое поколение сандинистов в потемках искали друг друга, пока наконец не встретились в соответствующий с политической и экономической точки зрения момент. Старые сандинисты передали нам свой опыт, который попал на подготовленную почву. В сущности, произошло лишь то, что опыт борьбы Сандино, о котором мы вычитывали из разных источников, соединился с революционной деятельностью оставшихся в живых ветеранов.

Немного позже в Патуку прибыли первые члены СФНО — Виктор Тирадо и Херман Помарес (оставшиеся в живых)[11], Фаустино Руис, Модесто Дуарте, Франсиско Буитраго, Ригоберто Крус, Маурисио Кордоба и Сильвио Майорга (погибшие). С Герреро у нас были серьезные разногласия, которые помешали Фонсеке также присоединиться к партизанскому отряду. Он был вынужден тайком переехать в Никарагуа.

Партизаны с Патуки впоследствии совершали налеты на районы, расположенные по берегам рек Коко и Бокай, и имели столкновения с Национальной гвардией. Эти полураздетые и истощенные люди страдали не только от голода, но и от усталости, которая усугублялась еще и горной проказой. Командование менялось каждую неделю — сказывалось отсутствие руководителя такого типа, как Карлос.

Бойцы с трудом добрались до Гондураса, раздетые, безоружные, на грани истощения.

В стычках с врагом гибнут товарищи. Но об их самоотверженности, героизме, жизнерадостности и готовности пожертвовать собой продолжают вспоминать друзья-сандинисты. Как не вспомнить в этих кратких заметках о Хорхе Наварро — веселом, полном оптимизма и строгом Наваррито, который заставлял нас хохотать до слез, рассказывая анекдоты, и придавал нам силы в трудные минуты.

Как не вспомнить и о Фаустино Руисе «Эль-Кухе»[12], всегда готовом всем поделиться с товарищами, каждое слово которого было настолько справедливо, что стрелой вонзалось в сердце.

Франсиско Буитраго и Модесто Дуарте поссорились, потому что Чико хотел, чтобы командиром отряда был Модесто Дуарте, а Модесто хотел, чтобы им был Чико. Полковник Сантос Лопес был вынужден принять решение под недовольное ворчание Модесто и веселые взгляды Франсиско — назначили, конечно, Модесто.

1961

Образуется Сандинистский фронт национального освобождения. На берегу реки Патука в Гондурасе под командованием ветерана движения Сандино полковника Сантоса Лопеса собираются бойцы.

В сельских районах под командованием Карлоса Фонсеки и Хорхе Наварро организуются партизанские отряды. Зарождаются первые рабочие и студенческие ячейки в Манагуа и Леоне и первые крестьянские организации в Чинандеге, Матагальпе, Эстели, Сомото и Окотале.

X

В Манагуа и Матагальпе Карлос вместе с Хорхе Наварро — который ходил пешком, чтобы не тратиться на автобус, имея в кармане 33000 песо партийных денег, — организуют первые сандинистские ячейки, а в горах Матагальпа — первую вооруженную группу.

Под руководством Фонсеки Хорхе Наварро разрабатывает и осуществляет первую акцию по экспроприации денежных сумм в одном из банковских отделений — в результате 35000 кордоб были отправлены в горы. По радиостанции «Мундиаль», захваченной нами лихо, но пока еще неумело из-за отсутствия опыта, Хорхе читает обращение к никарагуанцам, отредактированное Карлосом. Впоследствии Наварро присоединяется к партизанскому отряду в Бокае.

1963

В марте партизанский отряд под командованием Хорхе Наварро штурмом снова захватывает радиостанцию «Мундиаль» и оглашает воззвание СФНО, в котором, разоблачается и осуждается сговор между Джоном Кеннеди и президентами центральноамериканских стран в Сан-Хосе (Коста-Рика). На этой встрече присутствовали и недавно назначенная просомосовская марионетка Рене Шик и член клана Сомосы — Луис[12].

В мае осуществляется первая экономическая экспроприация — сандинистский отряд захватил отделение американского банка в Манагуа.

23 июня партизанское соединение СФНО занимает селение Раити; его жителям раздается еда и одежда, конфискованные у богатых. Захватывается селение Гуалакистан. Идут бои в Санг-Санге, где Сильвио Майорга получает ранение, а офицер Национальной гвардии и несколько солдат погибают. В этих боях погибают также Хорхег Наварро, Франсиско Буитраго, Иван Санчес, Боанергес Сантамария, Модесто Дуарте и Фаустино Руис. С помощью населения Пабло Убеда добирается до района Лас-Баяс в Матагальпе и начинает широкую и серьезную работу среди крестьянского населения.

XI

В своих работах Карлос утверждает, что Бокай и Рио-Коко были не просто очагом партизанской борьбы. СФНО возник как выразитель интересов эксплуатируемых классов, с которыми он был связан с самого основания. СФНО начал свою деятельность на фабриках, в рабочих районах, в университете, в районах Матагальпы, Манагуа, Окоталя и Чинандеги. Когда мы с Виктором Тирадо приехали в Никарагуа после вооруженных акций СФНО в 1963 году, в Манагуа было три пролетарских ячейки и существовала более или менее постоянная связь с сельской окраиной города. Только благодаря определенной политической работе, проведенной в зоне Эль-Вьехо, Сильвио Майорга смог приехать в Чинандегу, когда мы были в Патуке. Вооруженная группа Матагальпы возникла не случайно. В Вивили несколько семей остались ожидать прибытия партизанского отряда. Отряд этот был переброшен в малознакомую зону, редко населенную маргинальными слоями и бесперспективную с политической точки зрения. Это было ошибкой партизанского руководства, которая, однако, не извращала классовые цели и смысл практических действий молодой революционной организации.

Это подтвердилось тем, указывал Карлос, что СФНО выжил после серьезных неудач 1963 и 1967 годов, в то время как другие партизанские движения в Латинской Америке исчезли, разгромленные регулярными воинскими частями, оставив только воспоминание о своих героических делах. СФНО же, напротив, после каждой военной неудачи политически становился все более зрелым. Невозможно понять причины живучести и развития сандинистской организации, не принимая во внимание то, что своими корнями она глубоко уходит в эксплуатируемые слои нашей страны.

1964

В горах расширяется работа под руководством Ригоберто Круса — легендарного Пабло Убеды. В ней участвуют также Карлос Рейна, Фаусто Гарсиа и Карлос Тиноко. Эта работа распространяется и на департаменты Матагальпа, Хинотега и Селая. Создаются сандинистски профсоюзы и ячейки в Улусе, Эль-Бихао, Ла-Тронка, Агуа-Мария, Серро-Колорадо, Кускагуас, Яоска, Эль-Кармен, Кубали, Гуаслала, Эль-Гарробо, Эль-Кун, Эль-Наранхо, Эль-Окоте, Фила-Гранде, Панкасан и Эль-Тума. В горах создаются школы по ликвидации неграмотности, в Манагуа посылаются крестьяне, где их обучают ведению революционной работы.

XII

С 1963 года крепнет авторитет Карлоса Фонсеки как руководителя СФНО. Военные действия на реках Рио-Коко и Бокай заставили нас отступить, но в то же время указали на необходимость обратить особое внимание на работу в окраинных районах Манагуа и других городов. Как известно, эта работа осуществлялась совместно с Социалистической партией и приказавшей долго жить Партией республиканская мобилизация.

Первого числа каждого месяца Карлос встречался с Ригоберто Крусом (Пабло Убеда) и другими руководителями, которые прилагали большие усилия для организации крестьян в Эль-Бихао, Ла-Тронке и Улусе — горных районах департамента Матагалъпа. Создавались организации не только профсоюзного, но и политического толка.

Карлос говорил, что движение на реках Рио-Коко и Бокай было первой акцией, подготовленной единой в политическом смысле группой. Это было, добавлял он, своего рода пробой революционных сил.

В некоторых из своих работ Карлос указывал, что разгром на Рио-Коко подтолкнул СФНО к «реформистским позициям».

Кроме того, разгром 1963 года совпал со спадом антисомосовской борьбы.

В 1964—1965 годах СФНО почти всю свою легальную работу проводил среди городского населения, особенно в окраинных районах Манагуа и Леона.

В то же время ведется интенсивная политическая подготовка создания тайных опорных баз партизан в сельских и горных районах.

1966

Возобновляются вооруженные действия СФНО. Сандинисты выступают против решения съезда Либеральной националистической партии, на котором в качестве кандидата в президенты выдвигается Анастасио Сомоса Дебайле. В плане военной подготовки СФНО группа сандинистов под командованием Оскара Турсиоса принимает участие в партизанском движении в Гватемале, которое возглавляет Луис Турсиос Лима.

XII

В 1965 году в одном из пригородных районов Манагуа вместе е Виктором Тирадо Лопесом был схвачен Карлос. Его приговорили к шести месяцам тюрьмы. Его приходила навещать симпатичная стройная девушка, ставшая впоследствии его женой. В тюрьме им был написан смелый антидиктаторский документ «Я обвиняю». По окончании срока приговора его снова военным самолетом выслали в Гватемалу. В Эль-Петене он познакомился, а потом подружился с лейтенантом Луисом Турсиосом Лимой, будущим командиром Революционных вооруженных сил Гватемалы. Турсиос подарил ему различные книги по военной тактике.

Карлос бежал из тюрьмы в Мексику, где женился на Марии Айде Теран. Его жена и дети находятся на Кубе под братской защитой кубинского народа[13]. В 1966 году он вернулся в Никарагуа.

1967

В отрогах горного хребта Дарио СФНО создает партизанскую базу. Продолжаются нападения на банки. Вскоре появляется сообщение Сандинистского фронта, разоблачающее обман народа на выборах.

22 января расстреляна антисомосовская манифестация, убито более 400 человек.

В сентябре Национальная гвардия нападает на район Дарио. Крестьянское население подвергается репрессиям, пытают и убивают крестьянских вожаков Эуфресинио Давила, Эукадио Пикадо, Моисеса Пикадо, Фелипе Гайтана, Фермина Диаса и его пять сыновей. С молодого бойца сандинистов Армандо Флореса сняли скальп, посыпали солью и оставили умирать в страшных мучениях.

После долгого сопротивления в боях пали Сильвио Майорга, Ригоберто Крус, Франсиско Морено, Отто Каско, Фаусто Гарсиа, врач партизанского отряда Данило Росалес и Николас Санчес, прозванный «Тигр с цветной гривой».

В тюрьме сомосовцами убит сандинист Лусиано Вильчес. 4 ноября в Манагуа средь бела дня схвачены известный студенческий лидер и член руководства СФНО Касимиро Сотело, Эдмундо Перес, Уго Медина и Роберто Амайя. Их тела были выданы со следами пыток.

XIV

Предвыборная кампания с кровавой кульминацией 22 января 1967 года обозначила расхождения среди различных антидиктаторских политических группировок. В то время как Никарагуанская социалистическая партия и Партия республиканская мобилизация участвовали в подготовке выборов, болтая о своих целях и выдвигая пламенные требования единства с буржуазной оппозицией, к которым, конечно же, никто не прислушивался, СФНО посылал свои кадры в горы. Во главе их встает Карлос Фонсека, бесспорный политический и военный руководитель.

Опыт партизанской борьбы в Панкасане и Фила-Гранде окончательно определяет нашу политическую судьбу. Сандинистское движение — это уже не призрак, а определенный политический путь.

В 1966 году делаются практические шаги для возобновления вооруженных действий. В этом году Сандинистский фронт, придя к выводу, что после ударов, полученных в 1963 году, он пошел по неправильному пути, начинает подготовку к партизанской борьбе в районе Панкасан. Хотя эта подготовка и явилась шагом вперед в организационной работе по сравнению с вооруженной борьбой СФНО в 1963 году, в отношении политической и военной тактики существенного прогресса не было достигнуто. Об успехах в организационной работе мы говорили потому, что это была уже не обычная подготовка вооруженных действий в соседней стране. На этот раз она проводилась в горах, расположенных в центре самой страны.

1968

В апреле захвачены бывшие офицеры Национальной гвардии члены СФНО Давид и Рене Техадо, которых избивает майор Оскар Моралес, личный помощник Сомосы. В результате этих побоев Давид умирает, и его труп сбрасывают в курящийся кратер вулкана Сантьяго. Эта кровавая расправа получила резонанс во всем мире.

XV

В 6 часов вечера мы получили известие — в стычке с судьей одного скотоводческого селения пропал Карлос. Сопровождавший его проводник не смог найти Карлоса в темноте. Яростная перестрелка, завязавшаяся на месте, заставляла предположить, что он был ранен или убит. Никто не мог этого знать, потому что он был из тех, кто не стонет. Одно только предположение о его смерти повергало нас в отчаяние. Этого не могло быть, мы слишком любили его, он был нашим другом, братом, образцовым командиром.

В этой стычке убили коня и ранили судью. Карлосу удалось добраться до дома одного помогавшего нам крестьянина. Через 15 дней он появился в отряде, заросший бородой, худой и злой.

XVI

Военное поражение в Панкасане, которое, естественно, вынудило нас снова отступить, показало, что создание СФНО было исторической закономерностью, неизбежным результатом вековой борьбы народа. Политический авторитет СФНО становится еще более весомым, поскольку после Панкасана начинается спад вооруженной борьбы в Латинской Америке, в частности, из-за того, что несколько дней спустя после битвы в Панкасане в Боливии героически погибает команданте Эрнесто Гевара. В горах Перу погиб поэт Хавьер Эрауд, оставивший след в литературе своей страны. Он пал «среди птиц и деревьев», как говорится в одной из его прекрасных поэм. Руководители перуанских партизанских отрядов Уго Бланко и Эктор Бехар захвачены регулярными войсками этой страны, что приводит к краху многообещающей попытки организации вооруженной борьбы. В Гватемале погибает Турсиос Лима.

Мы переживаем трудный момент. Догматики и колеблющиеся вновь не скрывают иронической усмешки на наш счет, как это было несколько лет назад. Но Карлос не теряет терпения, работая с прежним упорством, методично собирая добровольцев, отважно встречая опасности и борясь с противоречиями внутри революционного движения.

С другой стороны, Панкасан вынес приговор остававшимся сторонникам «очаговой» борьбы[14]. В партизанской зоне проводится работа, предполагающая обучение не только методам ведения партизанской борьбы. В окраинных районах Манагуа, в других городах страны продолжается политическая работа, активизируется студенческая и профсоюзная деятельность, устанавливаются связи с руководителями традиционных политических партий, интеллигенцией и священниками.

После Панкасана начинается скрытое накопление сил. Это постепенно приводит к росту и укреплению нашей организации в городских районах и сельской местности.

1969

Расширяется политическая работа в горах Матагальпа и в городах Манагуа, Леон и Эстели. Проводятся интенсивные курсы политической военной подготовки.

В северных отрогах гор, в частности в Яоске, патруль Национальной гвардии под командованием капрала Мигеля Тироко проводит карательные операции среди крестьянского населения. Растет число убийств, насилий, пыток, поджогов ферм. В Коста-Рике при участии частей безопасности этой страны и Никарагуа карателям удается захватить некоторых сандинистских руководителей, среди них Карлоса Фонсеку, Оскара Турсиоса, Умберто Ортегу, Генри Руиса и Томаса Борхе.

14 июля был обнаружен дом, в котором прятался один из руководителей СФНО — Хулио Битраго. 400 солдат Национальной гвардии при поддержке артиллерии и авиации атакуют его убежище. Хулио Битраго сопротивляется больше трех часов, до самой смерти. Это было сражение одного человека против целой армии. В связи с этим потом говорили, что могут быть люди, такие же героические, как Хулио Битраго, но более героических быть не может. В этот же день погибают Марко Антонио Ривара, Анибал Кастильо и Алесио Бландон. Все эти жертвы вызывают глубочайшее уважение к СФНО и восхищение его бойцами. В ряды сандинистов вступают многие молодые люди.

23 декабря два отряда сандинистов атакуют казарму Алахуэла в Коста-Рике и освобождают Карлоса Фонсеку, находящегося в тюрьме.

XVII

Все дома были сожжены. Лесбия, которая знала последнюю конспиративную квартиру, попала в плен. Мы отправились с Велией на поиски какого-нибудь места, где мы могли бы укрыться. Мы нашли покинутый дом, с зияющими дырами вместо окон, полный крыс, похожих на кошек. Карлос уселся прямо на пол, вытянув свои длинные ноги, единственное одеяло мы отдали Велии. Через неделю у нас уже было пять домов, где мы могли укрыться.

XVIII

В 1969 году происходит реорганизация руководства СФНО. Карлос назначен Генеральным секретарем Национального руководства СФНО. Публикуются Программа и Устав СФНО. Карлос пишет работу «Никарагуа, Ора Серо»[15]. Он отправляется из Никарагуа в Коста-Рику, с тем, чтобы помочь развитию партизанских действий, которые зарождаются в Бихао и Синике[16], но совершенно неожиданно попадает в руки коста-риканской полиции. Его силой освобождают во время знаменитого налета на казарму Ала-хуэла, но он вновь попадает в руки полиции. В результате операции, которой руководит Карлос Агуэро, его, наконец, удается освободить, и он уезжает на Кубу. Там он прожил в течение нескольких лет, не теряя связи с Никарагуа и СФНО.

На Кубе он пишет книгу «Вива, Сандино», которая еще не известна в Никарагуа и в которой дается действительно серьезный анализ неизвестных фактов нашей истории. В этой книге, опубликованной в кубинском журнале «Триконтиненталь», он выдвигает лозунг организации масс на всей территории нашей страны.

Так и случилось: СФНО сменил короткие штанишки на рабочие брюки и начал работу в горных районах, деревнях, окраинных районах, фабриках, университетах, институтах. В результате, может быть, мы росли слишком быстро.

XIX

Во время наших бесед с Карлосом, когда мы, поглощая кофе и сигареты, засиживались до зари, он говорил нам о роли рабочего класса, крестьянства и мелкой буржуазии примерно следующее. С тех пор как СФНО перестал быть просто названием, и даже еще раньше, мы исходили из того, что именно рабочему классу предначертано историей возглавить победоносную революцию, несмотря — и это особенно важно — на слабое экономическое развитие нашей страны. Наша организация всегда стремилась вести работу на фабриках и других промышленных предприятиях. Недооценка в нашей стране роли крестьян — презираемых, голодных, нищих, но с давними традициями вооруженной борьбы — означала бы практически отрицание революционного насилия, поиск легкого пути перехода к легальным формам борьбы, капитуляцию перед врагом, предательство павших героев.

Рабочий класс — не красивое сочетание слов, не абстрактное понятие. Он — существующая реальность, и ряды его постоянно пополняются неимущими из окраинных районов. Действительность показывает, что путь политического работника к промышленному предприятию часто идет через сельскую местность. Национальное руководство СФНО требовало, чтобы его активисты особое внимание уделяли рабочим не только на фабриках, но и вне их стен, в жилых районах. При одной из проверок социального состава членов нашей организации в одной из областей выяснилось, что почти все они были рабочими местных промышленных предприятий.

Вооруженный отряд в горах — авангард и залог развития борьбы — имеет в своих рядах значительный процент рабочих, вне зависимости от того, что само пребывание в горах означает пролетаризацию. Проявивших твердость и способности рабочих назначают руководителям выступлений масс, командирами отрядов, ответственными за работу в данном районе или области.

Рабочий класс, говорил Фонсека, не случайно стал играть руководящую роль. Раньше или позже рабочий класс осознает свою историческую роль. Это зависит от различных факторов: промышленного развития страны, политического уровня масс, способности революционеров к организации масс.

Организованное революционное движение является в последней инстанции той силой, которая делает участие в нем рабочего класса сознательным.

1970

В горах собирается много сандинистов, в большинстве своем из крестьян. Они располагаются в. районе Эль-Бихао в департаменте Матагальпа.

2 января сандинистский отряд под руководством поэта Леонеля Ругама, в который входили также Роджер Нуньес и Маурисио Эрнандес, нападает на отделение банка Эль-Арболито в Манагуа.

15 января властям удалось обнаружить консниративное убежище поэта Леонеля Ругама — лучшего среди поэтов его поколения, Роджера Нуньеса и Маурисио Эрнандеса. К нему направляются более 300 солдат, вертолеты и танки. Трое сандинистов ведут героическое сражение. Пулеметные очереди гвардейцев и грохот танков не могут заглушить песен и боевых лозунгов революционеров. Все трое погибают, изрешеченные пулями, среди дымящихся развалин. В результате тысячи людей приветствуют партизан возгласами: «Свободная родина или смерть!»

В феврале, в годовщину смерти национального героя Аугусто Сесара Сандино, отряды сандинистов подкладывают взрывное устройство в дома сомосовских военных и политических деятелей. 21 февраля партизанское соединение передает по местному радио антисомосовское сообщение СФНО.

В этом же месяце сомосовцы выследили месторасположение отряда «Пабло Убеда» близ реки Васлала. 200 солдат Национальной гвардии пробираются в горы и с трех сторон окружают партизанский лагерь. 14 февраля патрульный отряд, состоящий из 40 солдат Национальной гвардии, был остановлен огнем партизанского дозора невдалеке от лагеря.

Бойцы, женщины и дети покидают лагерь. Основные партизанские силы объединяются в горах Эль-Бихао, куда пробирается Оскар Турсиос.

Враг устанавливает очень тщательное наблюдение и усиливает репрессии против крестьянского населения этих мест. Местными полицейскими агентами убиты бойцы-сандинисты Луис Кабо Эрнандес и Хесус Мендес, оба из крестьян.

В Вамблане патруль Национальной гвардии. убивает семью Монкада из 19 человек. В Киламбе убивают Альфонсо Торреса и двух рабочих и насилуют двух крестьянских девушек. По доносу землевладельца Марселино Кастро патруль Национальной гвардии захватывает в асьенде Ла-Глория несколько крестьян и мучает их до смерти. Все они были из одной семьи по фамилии Рамос: Хулио — 34 года, Торибио — 25 лет, Доротео — 18 лет, Хулиан —14 лет и Даниэль — 9 лет.

В Куа захватывают и подвергают пыткам стариков, среди них 98-летний Венасиа Эрнандес, насилуют молодых крестьянок.

Командующим репрессивными операциями является капитан Национальной гвардии Мануэль Сандино, а его помощником — лейтенант Хуан Ли Вонг.

3 апреля в городе Леоне начальник отдела расследований Национальной гвардии захватил несколько сандинистских бойцов. В ответ партизаны казнили его. Враг развязывает в городе репрессии, выслеживает Луису Аманду Эспиносу и Энрике Лоренте, которые сражаются до самой смерти с многочисленным противником, бросившим на борьбу с двумя бойцами даже вертолеты.

В мае погибает боец-сандинист Игор Убеда, ранив во время нападения на банк охранника из Национальной гвардии.

В июле в городе Хинотега убивают молодого крестьянина Эфрена Ортегу, который был связным у сандинистов.

В августе по пути в горы убиты Эдвин Мелендес, Орландо Кастильо и Ноэль Аргуэль.

В городе Эстели партизанами казнены несколько человек из репрессивных отрядов диктатора. В горах департаментов Матагальпа и особенно Хинотега казнены местные судьи, которые выдавали сомосовцам крестьян, помгавших сандинистам.

5 сентября во время попытки захватить над Францией самолет смертельно ранен Патрисио Аргуэльо. В ходе следующей подобной операции, в которой принимал участие Хуан Хосе Кесада, удается отбить труп Патрисио Аргуэльо.

XX

Умерла 11-летняя девочка с огромными, серьезными, как у взрослой, глазами. Она говорила нам, что не хочет умирать, но была крайне истощена. Карлос смотрел на нее, нахмурив лоб. Я обнял ее, а мой брат в отчаянии метался по комнате. Девочка угасла как свеча, а я плакал и не мог утереть глаза, потому что качал ее на руках. Карлос бросился в гамак и начал курить.

XXI

К сожалению, в Никарагуа, говорил Карлос, возвращаясь к вопросу, который всегда его волновал, мелкая буржуазия реакционна, политически неграмотна и инертна. Ее представители в этой стране легко пасуют перед врагом, не выдерживают накала партизанской борьбы, не способны сохранять достоинство и единство в трудные времена, но упиваются сладостью легких побед.

Так оно и было. После операций сандинистов 27 декабря они были самыми большими революционерами в мире. А после неудач в Эль-Саусе и Окотале от их революционного горения остались лишь сомнения, попытки повернуть назад и, наконец, отступничество.

1971

21 октября боевой отряд угоняет в Коста-Рике самолет с четырьмя американскими служащими «Юнайтед фрут компани» и добивается освобождения руководителя сандинистских сил Карлоса Фонсеки Амадора и товарищей Умберто Ортеги, Плутарко Эрнандеса и Руфо Марины в обмен на американцев. Около города Матагальпа убивают Фабиана Родригеса.

XXII

Карлос приказал нам сменить место стоянки. Мы перебрались на кромку одного ущелья и расположились на этом возвышении. Ночью у Сильвио, Карлоса и Челито Морено начались жар, рвота и понос. Утром мы дали им хлоранфеникол, а через три дня пришел Сократ, наш доктор, и сказал, что мы все сделали правильно. У них был паратиф.

XXIII

«Непреклонные в борьбе, великодушные после победы», — сказано в одном сандинистском документе. В этом положении синтезировано все наше отношение к врагу. Оно возникло вместе с СФНО и полностью соответствует самой сущности Фронта, выражает безграничное великодущие Карлоса Фонсеки.

За победу платят. дорогой и ужасной ценой. Поэтому радость будет привилегией будущих поколений. Нам говорили, что мы боремся во имя этих поколений. Тем не менее необходимо избегать ненужных жертв, беречь слезы и кровь. Солдаты Национальной гвардии, как отдельные люди, являются частью нашего народа. Они лишь слепое орудие в руках бездушной олигархии и ее иностранных хозяев. Если мы берем в плен солдата Национальной гвардии, надо не только с уважением относиться к его жизни и достоинству, но и видеть в нем своего собрата. Лучше грешить великодушием, чем жестокой справедливостью. Важно, как сказал однажды Фидель, устранить грех, оставив нетронутым грешника.

Некоторые из тех, кто, без сомнения, радовались смерти Карлоса, обязаны ему жизнью, ибо он всегда старался убедить не применять высших мер наказания, на которые нас толкало возмущение, ненависть, вызванные преступлениями и злоупотреблениями сомосовцев.

Если мы позволим себе руководствоваться нашими личными чувствами, говорил он, и среди них гневом, вполне объяснимым желанием отплатить той же монетой, мы сами впадем в грех, против которого боремся. Если мы хотим построить общество новых людей, разве не должны мы вести себя как новые люди? Если мы убиваем, если мы оскорбляем пленного, чем же отличаемся мы от наших врагов?

XXIV

Он не хотел, чтобы его расстреливали: молодой крестьянин дезертировал, унеся револьвер и 50 кордоб. Мы нашли его на ранчо у родителей. Мать просила простить его, говорила, что это было безумие. Карлос велел отпустить его. Этот юноша присоединился к партизанскому отряду в Синике.

XXV

В своих последних работах, написанных в горах, Карлос отмечает необходимость обновить наши методы пропаганды. Он писал, что иногда сравнения помогают понять лучше наши мысли. Например, существуют задачи, которые в крестьянской среде не может разрешить студент (если только это не пролетаризованный студент, специально нацеленный на их разрешение). В то же время и в университетской среде есть задачи, решение которых не под силу человеку, работавшему только среди крестьян. Все это, однако, не исключает того, что, в какой бы области ни работал пропагандист, он должен быть связан с жизнью своего народа.

Карлосу принадлежит большая заслуга в формировании кадров сандинистского движения. Личным примером и словом он создавал атмосферу братства, дисциплины, самоотречения, нетерпимости к проявлениям эгоизма. Вызывает удивление и волнение то, что отнюдь не безупречные молодые люди могли быть серьезными, уважительными, скромными, не болтливыми, могли петь и смеяться, падая от усталости.

В ходе всего процесса развития СФНО научился посылать своих членов туда, где они были способны принести наибольшую пользу.

Правильная форма руководства, указывал Карлос, позволяет раскрыть важные и нужные для дела качества каждого члена организации и направить их в нужное русло, В то же время она позволяет выявить и вредные для жизни организации черты ее членов и ограничить их влияние.

Он подчеркивал, что мы не должны скрывать слабости организации, однако нельзя слушать тех, кто хочет видеть только плохое в достигнутом нами.

XXVI

Херман Помарес (Эль-Данто) и я обучаем группу крестьян — несколько парней и одну девушку. Они научились собирать и разбирать ружье, карабин М-1, автомат М-3 и пистолет 45-го калибра. Пришел Карлос и сказал: «Научите их еще и читать».

XXVII

Относительно единства революционного движения Карлос говорил: «Как показывает обширный опыт других народов, единство революционного движения черпает жизненные силы в единстве целей, которое возникает в среде тысяч и тысяч безработных и неимущих трудящихся».

Скорее положительное, а не отрицательное значение имеет то, что появляется ряд различных мнений относительно возможного решения проблем. Это не ново, подобное уже происходило в ходе исторических процессов прошлого.

Мало кому известно о том, что вплоть до июля 1958 года в ходе революционного процесса на Кубе шла острая дискуссия относительно роли военных действий в горах.

1974

Отряд «Хуан Хосе Кесада» нападает на дом представителя сомосовского режима доктора Хосе Мария Кастильо, который дает прием в честь посла США.

В качестве заложников захвачены высшие правительственные чиновники и послы. В обмен на них отряд под командованием Эдуарде Контрераса требует освобождения пленных сандинистов, выдачи 5 миллионов долларов, повышения минимальной заработной платы трудящимся и жалованья солдатам Национальной гвардии, опубликования в печати и по радио двух заявлений СФНО.

Режим был вынужден принять в основном эти требования.

Эта акция приобретает всемирную известность, и с нее начинается новый этап борьбы против диктатуры.

Под командованием Генри Руиса и Карлоса Агуэро ширится партизанская борьба в горах.

Сомоса ужесточает репрессивные меры: вводятся чрезвычайное положение и военно-полевые суды.

XXVIII

Что касается общения между товарищами, Карлос рекомендует: «Необходимо сделать все возможное, чтобы при общении употреблять только убеждающие и дружеские выражения, придерживаться в то же время полной объективности, исключить употребление прозвищ, поскольку они часто только усугубляют проблемы, вместо того чтобы разрешить их».

Наконец он утверждал: Несмотря на имеющиеся слабости и ошибки у нас, необходимо сказать, что за 20 лет, прошедших со времени возобновления вооруженной борьбы, с 21 сентября 1956 года, достигнуты положительные результаты. В целом работа Сандинистского фронта, проделанная им за все эти годы, может быть оценена положительно. Что же лучше всего определяет достигнутые положительные результаты? Их определяет железная твердость и городского подпольщика, и сельского партизана. Великие революционеры говорили, что революция стоит столько, насколько сильна она в народе. И в Никарагуа, начиная с организации явочных квартир в первой крестьянской хижине и в первом городском доме в 1961 году, всегда можно было собрать отряд непоколебимых бойцов, которые внушали ужас негодяям, завладевшим Никарагуа. Эти революционеры были единственной надеждой народа, надолго ввергнутого в страдания. Однако достаточно ли это важное достижение — закаленный, железной воли боец? Нет. Необходимо ответить после того, как уже создана сильная организация, какие задачи стоят перед ней и каковы пути их достижения. Если мы не ответим на этот вопрос, возникает риск, что железо разъест ржавчина.

XXIX

Карлос не мог идти. На ногах у него были язвы, а ноготь большого пальца правой ноги врезался в тело. Мы добрались до лагеря, и Ригоберто осмотрел его. Палец воспалился, а у нас не было анестезии. Карлос зажал во рту платок, мы держали его ногу, и Ригоберто ножом вскрыл гнойник и вырезал ноготь. И с Карлоса, и с нас тек пот, но он издал лишь несколько стонов. Какое облегчение! Поход начался в четыре часа на следующий день, из-за хромоты командира шли медленно.

XXX

Невозможно в точности воспроизвести все высказывания и тем более привести цитаты из работ нашего Генерального секретаря, которые составили его идейное наследие и по очевидным причинам нам недоступны. В целях литературной достоверности поясним, что приводимые в этой книжке слова Карлоса в большинстве своем не являются текстуально точными.В них мы стараемся отразить суть — и, по возможности, форму — его мировоззрения. Фонсека высказывал эти и другие идеи в различные моменты своей необыкновенной жизни. И делал это более четко и ясно, чем мы.

XXXI

Сейчас, уже после смерти нашего вождя, Сандинистская революция уверенно идет к своему завершению. Наши мечты воплощаются в деяниях истории. Оптимизм сандинистов объективен.

Как мы и говорили во время военного суда над нами, для нас, для нашего народа рассвет уже не только мечта. За это мы боремся, за это пролили кровь Аугусто Сесар Сандино, Карлос Фонсека и сотни никарагуанских патриотов и революционеров.

XXXII

Наш брат[17] пал в случайной стычке. Постепенно мы узнали подробности его смерти. В лагерь Модесто шел отряд бойцов. Уже в сумерках, под дождем, на одной из тех тропинок, где спокойствие всегда обманчиво, они услышали три выстрела из револьвера. Группа спряталась в зарослях. Клаудии, подруге партизана Карлоса Агуэро, удается рассмотреть какого-то пьяного крестьянина, который, похоже, и стрелял.

Карлос решает переждать 24 часа. Вечером следующего дня отряд вновь отправляется в путь. Впереди отряда идет проводник, за ним Карлос, арьергард отряда возглавляла Клаудиа.

...Первый выстрел из автоматической винтовки «гаранд» поднимает в воздух стаю птиц. Затем раздается очередь из ручного пулемета. Карлос падает на землю и начинает стрелять из своего карабина М-1, приказав всем остальным отступать. Партизаны ползком отступают. Разрывы гранат и наступившая за ними внезапная тишина помогли нам понять страшную правду — наш командир и основатель СФНО убит.

Партизаны затаились в зарослях. Утром послышалось гудение летящих вертолетов. Затем партизаны услышали смех и крики. Прибыли старшие офицеры. Карлосу отрезали голову и отвезли ее тирану Сомосе, который хотел убедиться в том, что человек, ставший легендой и возбуждавший у него такую ненависть, мертв.

Карлос умер с оружием в руках, с сердцем, переполненным любовью к людям, с голубыми глазами, смотрящими в будущее.

...Когда представители жестокой и прогнившей эксплуататорской системы, еще существующей в мире, будут забыты историей, а их декреты превратятся в пепел, свободные, радостные, великодушные будущие поколения будут помнить Карлоса Фонсеку.

...Комендант тюрьмы Типитапа радостно зашел в нашу маленькую камеру с номером «Новедадес» в руках, чтобы сообщить: умер Карлос Фонсека. Помолчав несколько секунд, мы ответили: «Вы ошибаетесь, полковник, Карлос Фонсека из тех мертвых, которые никогда не умирают». Полковник сказал нам: «Вы поистине непостижимы».

---

По этой теме читайте также: